О культуре доноса

Группка украинских анархистов сообщает, что произошли «последние гастроли группы Аркадий Коц в Украине» — после того, как двое её участников встретились с журналистом, ранее связанным с группой, участвовавшей в Антимайдане, а теперь пишущим о преступлениях украинских властей и крайне правых.

Преступлениях, которые — подчеркиваем — стали возможны при решающем влиянии России и по вине тех, кто поддерживал ее политику.  

Собственно, встречались мы с самыми разными людьми, в том числе, крайне далекими от него по взглядам, именно для того, чтоб вживую выяснить их представления. Не знаю, воспринимать ли вышеприведенную фразу как невинную шутку или угрозу — в ситуации, когда в украинские «стоп-листы» реально попадают люди и произведения, порой весьма отличные от российского империализма, например, группа «Ундервуд» или книга историка Александра Шубина. Очевидно одно — культура доноса в прямых или опосредованных формах отлично процветает по обе стороны границы, являясь для левых хорошей возможностью компенсировать свой провал в последние годы.

Патриотическая истерия в обеих странах дает возможность маленьким группкам, пристроившимся к государственным разоблачительным дискурсам, хоть как-то ощутить свою силу, поучаствовать в политике.

Так что помимо украинских анархистов я бы вспомнил и о том, сколько мы прочитали за последние два года статей, например, на российском левом сайте «Рабкор» про евро-«левых», «поддержавших» «за» «западные гранты» «фашистский путч» «на» «Украине», и нетрудно представить, что в подходящей ситуации эти предательские евролевые могут быть быстро распознаны и обезврежены как подрывные агенты. Пока такое невозможно и не нужно, но при каком-нибудь — внешнем или внутреннем — обострении, когда органам нужно будет очень нужно показывать свою эффективность в борьбе с внутренними врагами, — переход (не обязательно намеренный) от инфантильных козлительных постиков к стукачеству — может оказаться коротким.

И такую культуру доноса формируют по эту сторону границы не только те левые, которые сделали сознательную ставку на карьеру через лояльные темы (Крым, Донбасс, сила СССР, бесконечное обличение либералов), но и те, кто никакой сознательной ставки ни на что не сделал, а просто решил, что обвинять в бандеровщине товарищей-конкурентов это такая очень сильная заявка на успех в борьбе за массы, а групповое лайканье антибандеровских постов против тех, к кому имеешь некие недоосмысленные лично-политические претензии — это, наверное, хорошая терапия личных травм. Но так же как, наряду со скармливаемой «быдлу» по обе стороны границы патриотической отравой, бизнес между Украиной и ДНР идет своим чередом, так же коммунисты и анархисты, решившие приобщиться к государственным аппаратам пропаганды, оказываются просто их бессмысленными придатками. Вернее, не бессмысленными, а вредными, отравляющими и разрушающими собственную среду.

Именно собственную среду, а, увы, не путинский режим успешно разваливали два года наши украинские обличители с их бесконечными скрин-шотами, тиражированием слухов, сплетен, враньем, передергиваньями и провокациями. Ибо очевидно, что постоянная диффамационная война между разными группами просто деполитизирует, приводит к выводу, что единственная возможность не замазаться, не отвечать за прошлые или нынешние заблуждения тех или иных своих товарищей это выйти из организации, а то и отстраниться от среды и, как максимум, вести свой индивидуальный джихад в Интернете.

Я говорю о левых, но разложение оппозиционной публичной сферы касается не только левых. Как же бесят вопросы типа «Почему ты, Кирилл, отказываешь моей стране в праве на существование?» или «Почему ты поддерживаешь американский империализм и бомбежки Донбасса?», которые задают люди, обычно считающие себя очень искушенными в медиа-политике, а на самом деле, как видно, просто лохи, которые пережрали пропагандистской отравы от кого-нибудь из своих сетевых корреспондентов или идиотских слухов в собственной герметичной среде, вместо того, чтобы уточнить всё, что нужно при личной встрече или в личной переписке.

Но еще мрачнее тот глобальный расклад, который за всем этим стоит — когда вопреки всем возможностям высказывать нюансированные позиции и прислушиваться к чужим, чем дальше, тем больше — в том числе в культурном, академическом пространстве — все сводится к холодной войне двух позиций. Позиций, которые утверждают себя где-то силой, где-то более мягко, но от этого не менее отвратительно — отвратительны руки этой soft power, этих отношений власти, которые выдаются то за дружеские, то за профессиональные: не то, чтоб мы заставляем тебя не делать и не говорить того-то и того-то, не затрагивать таких-то тем, не встречаться и не фотографироваться с такими-то людьми, просто это может расстроить кого-то из нас, в том числе даже просто лично, а там, кто знает, может быть, это как-то скажется на твоих профессиональных возможностях, перспективах сотрудничества.

И я понимаю, сколько независимых возможностей было загублено из-за этого «неудобства» и нерешительности, неспособности противостоять этой мягкой обволакивающей гегемонии — в 90-е годы либеральной, сейчас — более напористой — типа патриотической. И альтернатива этому — вовсе не позерская риторическая свобода художника, которая, как известно, есть лишь завуалированная зависимость от денежного мешка. Я лично себя считаю вполне партийным человеком, ну и политическим художником, вполне готов следовать конвенциям и идти на компромиссы — если они заранее обговорены и если я вижу их политический смысл, как место для шага вперед, в ту пусть микро- ситуацию, которая сегодня невозможна, а завтра возможна.

А возможность по-прежнему одна — политика как способ заново проводить границы, проводить их там, где считаешь нужным, поперек атомизированных неформальных группок в Фэйсбуке, поперек формирующихся и уже почти окостеневших политико-идеологических блоков и структур, надзирающих, стучащих и наказывающих. И только поперек всего этого могут формироваться здоровые, в т.ч. антивоенные силы в обеих странах. Занимайтесь политической борьбой.

14 августа 2016 — Кирилл Медведев
Кирилл Медведев, группа Аркадий Коц, Украина, Майдан, Антимайдан